«Терминусовский ответ Цитадели» – пожалуй, самое точно определение места, все ипостаси которого отражены в его неофициальных названиях – «Сердце Зла», «Мир Без Закона», «Место Тайн», «Страна Возможностей», «Омега». Или, если хотите, можете назвать её отражением «Цитадели» в кривом зеркале. Суть некогда горнодобывающей станции, а теперь – логова леди и джентльменов удачи двадцать второго века от этого никак не изменится. Первое место, где стоит искать галактический сброд всех мастей, и потому последнее, где стоит прятаться, когда тебя ищут.
Высокая батарианка в долгополом чёрном плаще запрокинула голову и закрыла золотисто-чёрные глаза. С минуту она так и стояла, словно прислушиваясь к самой пульсации местной жизни, а потом резко встрепенулась и неторопливо зашагала вперёд по тёмному переулку. Такому же, как и все – светлых на этой станции просто не было. Среди остальных прохожих она выделялась разве что военной выправкой. Но чего удивительного в отставной военной или дезертире, которая решила зарабатывать на жизнь единственным доступным ей ремеслом? Пусть даже это – всего лишь прикрытие. В других обстоятельствах она предпочла бы не появляться на этой неофициальной столице систем Терминус. Ей была противна анархия. И хотя вся история Омеги и доказывала, что ни одно сообщество до неё ещё не доросло, подобная никем специально неорганизованная организованная преступность вызывала у неё одно лишь презрение. Однако её информатор почему-то посчитал это гнездо порока лучшим местом для встречи вдали от посторонних глаз. И батарианка молча шла вперёд, внимательно поглядывая по сторонам во все четыре глаза и стараясь не показывать своего презрения.
Наконец, она остановилась у едва приметного входа в небольшую закусочную, каких немало было в омегских трущобах. Золотисто-чёрные глаза мельком пробежались по услужливо высветившему часы инструментрону. До назначенного времени оставалось не больше десяти минут. Из-за приоткрытой двери доносилась нехитрая, но задорная синтезированная мелодия. Батарианка с обманчивой небрежностью посмотрела по сторонам. Жизнь била ключом. Вокруг сновали всевозможные гуманоиды, среди которых небольшая компания из пары турианцев, азари, саларианца и человека, облачённых в тёмные бронекостюмы с легко узнаваемой эмблемой – тёмным ореолом вокруг перечёркнутого тремя параллельными полосами кругам. «Затмение». Они старательно притворялись, что мирно курят, но намётанный глаз батарианки не мог не заметить сквозившую сквозь каждое движение вымученность. Они определённо тоже кого-то ждали. Или бывалой авантюристке это лишь казалось, чему только способствовала доносившаяся из-за дверей закусочной музыка. Хоть мелодия и была лёгкой и зажигательной, она вселяла в душу какую-то иррациональную тревогу. И батарианка, делая вид, что высматривает кого-то в толпе, исподтишка поглядывала на подозрительную пятёрку, готовая при первых же намёках на опасность выхватить спрятанный под плащом дробовик.
Сутулый саларианец в чёрно-жёлтом костюме появился из неприметной подворотни точно по расписанию. Он быстро покосился по сторонам и направился ко входу в закусочную, но прошёл мимо и остановился за спиной у батарианке, делая вид, что всего лишь решил взглянуть на часы.
– Это вы продаёте кроганский танк? – быстро спросил он с совершенно будничным видом.
– Танк уже продан. Зато есть только что списанный турианский фрегат.
– С шаттлом?
– С шаттлом, – батарианка склонила голову вправо. – Рада вас видеть, Монс. Но ближе к делу, – краем глаза она продолжала поглядывать на подозрительную компанию, а потому успела заметить, как они, всё ещё стараясь казаться расслабленными, зашевелились, направляясь в её сторону, как бы невзначай поправляя оружие на поясе. – У нас гости! – батарианка шагнула вперёд, заслоняя саларианца и выхватывая дробовик.
Наёмники тут же схватились за оружие, окончательно выдавая себя. Вокруг азари вспыхнул тёмный ореол. Батарианка выпалила, толком не целясь, и тут же перекатилась в сторону, уворачиваясь от короткой очереди из турианского автомата. Под ноги устремившимся к цели наёмникам полетела дымовая граната, а четырёхглазая поспешила вскочить на ноги, чтобы вновь выстрелить в сторону противников и тут же броситься вслед за улепётывающим во все лопатки саларианцем. Внезапно могучая сила подхватила её и со всего маху впечатала в плексигласовую стену закусочной. Послышался громкий треск, во все стороны дождём полетели осколки. Оглушённая батарианка грузно рухнула на стоявшие у стены столики, опрокидывая и сметая блюда. Перед глазами у неё всё поплыло, а голова загудела, словно колокол. Дробовик с глухим стуком упал на пол рядом с её головой. Она почувствовала во рту что-то тёплое с характерным металлическим привкусом.
Кровь. Тёплая, липкая кровь.
Облизывая разбитые губы и подёргивая похожими на тонкие усики лицевыми хрящами, окровавленная женщина тяжело села на полу. Через пробитую собственным телом дыру она видела, как турианцы, один из которых заметно прихрамывал, подхватили под руки так и не сумевшего удрать саларианца и потащили его в тёмную подворотню. Азари и человек поспешили за ними, а вот саларианец «Затмения» так и остался лежать посреди улицы. Батарианка провела ладонью по голове и почувствовала под пальцами кровь. Она текла из рваной раны на темени, так и норовя залить глаза. Едва ли не каждое движение отдавалось в теле резкой болью, но руки ноги сгибались исключительно там, где им было положено. Опираясь на опрокинутый стол, батарианка попыталась встать.

Отредактировано Wadera Hennevargen (2022-05-12 01:39:20)

Всё происходило слишком близко, или её оглушило куда серьёзнее, чем показалось поначалу. Батарианка глухо закашлялась, сплюнула кровь и потянулась за дробовиком, который уже успел оказаться в паре метров от неё, врезавшись в опрокинутый стул. С трудом удержав равновесие, она вдруг вскинула руку, и из крепления на запястье вылетел, разматывая тонкий, но прочный трос, сложенный крюк. Он пролетел сквозь прикрывавшую спусковой крючок полусферу и раскрылся. Трос тут же резко потянулся назад, вновь скрываясь в нехитром механизме, увлекая за собой дробовик. Батарианка неуклюже подхватила его в воздухе и чуть запоздало обернулась к подозрительно ладно двигавшейся человеческой женщине, уже успевшей направить на неё пистолет. Намётанный глаз разведчицы сразу определил, что она далеко не так проста, как хочет показаться. Она подняла руки вверх, сжимая дробовик за ствол, тем самым демонстрируя, что не собирается нападать, смерила незнакомку оценивающим взглядом и кивнула, склонив голову влево.
– Да, помощь не помешает, – всё ещё пошатываясь и подволакивая ногу, батарианка, закрепив сложенный дробовик на магнитном захвате на поясе, вышла из закусочной тем же путём, каким и попала внутрь. Её по-прежнему мутило, но она находила в себе силы совладать с головокружением и рвотными позывами. Стоило если не ввести вколоть пару доз панацеллина, то хотя бы обработать всё ещё кровоточившую рану на голове, но на это не было времени.
Распростёртый на земле окровавленный саларианец, отчаянно пытавшийся притвориться раненым куда тяжелее, чем на самом деле, хотя против доставшейся ему порции картечи панацеллин и в самом деле был бы бессилен, реши землянка проявить милосердие, внезапно дёрнулся, потянувшись к поясу, но его рука сжала лишь воздух – автомат лежал метрах в трёх от него вне зоны досягаемости. Из груди гуманоидной амфибии вырвался удушливый хрип. Батарианка подошла к землянке и, замерев на почтительном расстоянии, кивнула на саларианца.
– Не станешь возражать, если я задам ему пару вопросов? – она склонила голову вправо.
Раненый наёмник вздрогнул, невольно вжимаясь в грязные плиты бронебетона.
– Я согласен говорить, только если вы гарантируете мне жизнь! – прохрипел он характерной скороговоркой.
Батарианка положила ладонь на рукоять дробовика, но памятуя о пистолете землянки, выхватывать его не спешила. Она нарочито медленно покачала головой, бросила быстрый взгляд на незнакомку и, не дождавшись ответа, вновь заговорила:
– Я гарантирую, что отстрелю тебе по одной все конечности, пока ты не заговоришь, – в её низком голосе звучала холодная ярость. – А будешь упорствовать, я буду пинать тебя, пока у тебя ни одного зуба не останется, и все рёбра не превратятся в костное крошево. Жрать будешь через трубочку. Рёбра не срастутся правильно, и тебе всегда будет больно дышать.
Сларианец нервно сглотнул, переведя тревожный взгляд мутных зелёных глаз с батарианки на землянку и обратно, лихорадочно соображая, насколько вероятно, что вторая позволит первой претворить свои угрозы в жизнь. Из его груди вновь вырвался хриплый кашель.
– Вопрос первый: куда твои подельники потащили моего товарища? – произнесла батарианка, глядя саларианцу в глаза. – Вопрос второй: кто вас послал? – она скрестила руки на груди. – У тебя минута, чтобы ответить, а потом я переломаю твои длинные, тонкие пальчики. Переломаю так, что ты уже никогда не сможешь взять ими что-нибудь сложнее кувалды, да и её тебе придётся удерживать двумя руками. Время пошло!
Чёрные глаза саларианца бешено запрыгали с женщины на женщину. Он быстро облизнул пересохшие губы. Нетрудно было догадаться, что его группу проинструктировали, с кем им придётся иметь дело, а потому он прекрасно понимал, что у батарианки слова с делом, если только землянка не захочет ей помешать, не разойдутся. Вот только она казалась ещё менее дружелюбной. Наконец, наёмник, в очередной раз хрипло закашлявшись, затараторил.
– Они ушли в старый город. В заброшенный астероидодобывающий завод. Тебе их не достать, Горелая! – попытка съязвить захлебнулась в новом приступе удушливого кашля.

Батарианка глубоко вздохнула, делая вид, что ответ саларианца её отнюдь не удовлетворил, на самом же деле воскрешая в памяти всё то, что успела узнать об истории и полустихийно сложившейся архитектуре «Омеги». Местные горнодобывающие заводы, некогда занимавшиеся самым натуральным потрошением астероида, давно уже не просто закрылись или пришли в упадок, а превратились в металлическое и бетонное подобие тех самых пород, которые некогда разрывались и просеивались на них в поисках мельчайших крупиц полезных ископаемых. Многие из них ещё держались исключительно на честном слове, угрожая обвалиться, увлекая за собой едва ли не все прилегающие конструкции, от любого плевка. В то же время, подобные обвалы превратили и без того запутанные ходы давно заброшенных шахт и заводских коридоров в самые настоящие лабиринты. Там могли обитать и одичавшие варрены и ворча, и недобитые хаски или даже зловещие адъютанты, некогда завезённые на станцию «Цербером», продукт технологий которого напоминала стоявшая перед Горелой незнакомка. Недра «Омеги» прекрасно подходили для засад и игр в прятки, но только сумасшедший или безнадёжный глупец стал бы обустраивать там даже временную базу. И если первые в рядах «Затмения» ещё попадались, то вторым там точно не было места.
Батарианка благодарно кивнула, поднимая ампулу. Что-что, а хотя бы немного обезболивающего сейчас точно не было лишним. Она выдвинула иглу и с размаху воткнула миниатюрный шприц в вену. По телу медленно растеклась прохлада, унявшая боль и прояснившая мысли. Горелая прикрыла глаза. Устроенная человеческой женщиной стрельба вокруг головы саларианца из его же автомата нисколько не пугала её. Подобный метод допроса мог оказаться даже эффективнее словесного запугивания. Оставалось только уточнить, сколько всего бойцов ждало группу захвата на заброшенном заводе, и есть ли туда какие-либо входы, помимо центрального. Но землянка явно решила поднять себе цену, попутно избавившись от потенциальной угрозы удара в спину. Батарианка едва слышно вздохнула. Она вовсе не планировала так быстро завершать допрос, но не сказала ни слова, лишь молча кивнув и активировав инструментрон.
Над её запястьем высветилась голографическая проекция станции. Длинные, ловкие пальцы забегали по виртуальным клавишам, вводя рассказанные саларианцем координаты. Несколько блоков в нижней части светившейся жёлтым станции тут же вспыхнули красным, принимая последнюю из внесённых в базу данных форм заброшенного завода. С тех пор где-то его секции могли и обвалиться, а где-то вокруг них в пустой породе могли появиться и прорытые вручную ходы, а то и целые блокпосты, для чего-либо потребовавшимися тем, кто хозяйничал на нём последние годы. Пара уточняющих команд, и на объёмной карте появились зелёные пунктирные линии возможных подходов к заводу.
– Так, можно пройти через главный вход, – кивнула батарианка. – Или через старые шахты. Они тянутся к заводу с востока и с севера. Северные уходят к непосредственно заводским, восточные – упираются в стену над фундаментом. Не удивлюсь, если в ней уже давно проделали дополнительный вход. Предлагаю, зайти через заводские шахты, – её пальцы забегали по схеме, прочерчивая маршрут. – Полагаю, они выставят часовых на всех входах, но там будет легче подойти вплотную. По крайней мере, с максимальной вероятностью не придётся проделывать новых проходов. Теоретически, – золотисто-чёрные глаза батарианки поймали взгляд киборга. – Четыре тысячи за всё? Если похищенный выживет. Если нет – три. Две сейчас, – она кивнула и склонила голову вправо. – Встречные предложения по штурму?
Не будь похищенный саларианец настолько ценным для неё, батарианка предпочла бы или и вовсе забыть о его существовании, или вломиться на завод, проделав новый вход прямо сквозь толщу горных пород. На «Омеге» всё ещё можно было найти горнопроходческие машины. Вот только ни о какой незаметности, реши они ворваться в логово врага на такой, не стоило и думать.

Пеший марш-бросок до логова бойцов частной военной компании не был лишён смысла – меньше всего внимания к себе на «Омеге» привлекали подобные шатающиеся туда-сюда наёмники, или прогуливавшие жалование, или ищущие новые контракты. Конечно, Горелая вполне могла отправиться на штурм за штурвалом верного «Богомола», но не было никакой гарантии, что до горнодобывающего завода, с самого начала не столько росшего над астероидом, сколько вгрызавшегося в его недра, вообще можно будет добраться по воздуху. Конечно, можно было и подлететь поближе, после чего высадиться и перейти к наземной фазе операции, но даже если бы в дозоре стояли крепко сидящие на красном песке наркоманы, закинувшиеся перед вахтой очередной дозой, посадка конвертоплана прошла бы незамеченной. Для атаки с воздуха лучшим вариантом было бы угнать какой-нибудь аэрокар, чужой конвертоплан, коих на «Омеге» хватало, или и вовсе «Кадьяк», чтобы вломиться в логово врага эффектным тараном. Вот только подобный грубый штурм вполне мог закончиться гибелью информатора батарианки под обломками. И потому она предпочла действовать по старинке.
Другим немаловажным вопросом было то, устроили ли боевики «Затмения» на заводе всего лишь собственную полевую базу, с которой планировали выдвинуться к нанимателю, получив оплату, или где и собирались его дожидаться, или же он сам назначил им там встречу, прихватив с собой и собственных телохранителей. В том, что пришедшие за Монсом наёмники должны были доставить его кому-то ещё, батарианка почти не сомневалась. Он явно был слишком незначительной фигурой, чтобы чем-то насолить частной военной компании или кому-то из её сотрудников. Вопрос был лишь в том, требовался ли он тому, кто решил раскошелиться на услуги «Затмения», чтобы заполучить его, живым, или же этот кто-то просто хотел убить злополучного саларианца лично.
Стараясь не отстать от кибернетической наёмницы, батарианка на ходу проверяла исправность систем бронекостюма. Конечно, вряд ли удар о плексиглас был достаточно сильным, чтобы вывести их из строя, раз уж даже для неё самой он обошёлся без серьёзных последствий, а после дозы панацеллина она чувствовала, что сможет продержаться без полноценной медицинской помощи ещё несколько часов. Уж точно достаточно, чтобы зачистить злосчастный завод. Она надела шлем в виде красного черепа с четырьмя визорами. Синхронизация с костюмом заняла, от силы, секунду, и интерфейс тут же высветил состояние основных и вспомогательных боевых систем. Термооптический камуфляж был полностью исправен, как и интегрированный в инструментрон резотронный клинок. Генераторы кинетических щитов не пострадали, как и система фильтрации и регенерации воздуха. Синхронизатор движений биологических и механических суставов были полностью исправны. Довольно кивнув самой себе, батарианка ускорилась, догоняя не отвлекавшуюся на подобные мелочи наёмницу.
До условной точки сбора они добрались с разницей в несколько минут. Последовав примеру человека, батарианка пригнулась, скрываясь за ржавыми останками старого экскаватора и достала из-под плаща зловещего вида снайперскую винтовку, больше похожую на гарпунную пушку. «Ки-Шок» – печально знаменитое оружие батарианских снайперов, к которому прибегают, только если приказ пленных не брать был отдан прямым текстом. Горелая припала к прицелу. Стоявшие у входа часовые-турианцы не внушали угрозы. Впору было предположить, что их соблазнили на это дело, пообещав, что если оно выгорит, их примут в стройные ряды частной военной компании, а они решили, что на старый завод никто в своём уме и так не сунется, и потому не слишком-то заботились о защите периметра. Батарианка задумчиво посмотрела на внезапную напарницу. В том, что та стоит, как минимум, пятерых таких часовых, сомневаться не приходилось. По крайней мере, в рукопашном бою и перестрелке на ближних дистанциях уж точно. Вопрос был лишь в том, так же ли она будет хороша в снайперской стрельбе. Единственным существенным недостатком «Ки-Шок» можно было считать только сильный разогрев, сжигавший термозаряд единственным выстрелом. Конечно, батарианка успела бы перезарядиться до того, как уцелевший после гипотетического выстрела часовой сумел бы понять, откуда велся огонь, но вот поднять тревогу ему бы это не помешало. Их нужно было убрать парой синхронных выстрелов. Или же подобраться поближе и прикончить в рукопашную. Батарианка активировала встроенный радиопередатчик и осторожно просканировала доступные частоты. Канал, используемый засевшими на заводе наёмниками, поймать оказалось несложно. Рядом с его частотой высветились вероятность успешного взлома и риск перехвата частот в случае неудачи. Горелая повернулась к напарнице и жестом показала, на какую частоту настроиться, после чего тут же закрыла канал многоуровневым шифрованием, оставляя его доступным лишь для них двоих. Но даже с такими мерами предосторожности им стоило соблюдать радиомолчание, чтобы не обнаружить себя раньше времени.
– Следи за периметром. Я пошла! – быстро произнесла она и, активировав маскирующую систему, короткими перебежками от укрытия к укрытию устремилась вперёд, на ходу возвращая гарпунную пушку на магнитное крепление за спиной и вновь снимая с пояса дробовик.
– Заходят как-то в бар саларианец, батарианец и ворча, а кроган-вышибала и говорит: «С животными нельзя!», – произнёс один из часовых и тут же засмеялся собственной шутке. Его напарник поддержал его, хлопнув себя по бедру.
Внезапно из пустоты прогремел выстрел. Радиус разлёта картечи оказался достаточным, чтобы зацепить обоих весельчаков. Мгновение спустя ставшая видимой батарианка ураганом налетела на них, не давая опомниться. Ещё одним выстрелом она уложила стоявшего чуть подальше противника, а оказавшегося вплотную к ней заколола клинком резотрона, после чего жестом позвала напарницу следовать за ней. Эффект панацеллина ещё не успел закончиться, а потому пока она не чувствовала последствий недавнего полёта сквозь стену.

Главным преимуществом логова в заброшенном горнодобывающем заводе, вне всяких сомнений, была его труднодоступность. В погружённое в недра астероида строение было не так-то просто пробраться, а тяжёлая техника, бесполезная в тесных коридорах и шахтах, и вовсе смогла бы помочь, только дойди дело до осады, или если бы потребовалось элементарно выкурить засевших под землёй противников, обрушив камень и бронебетон им на головы. Но это же преимущество становилось и главным слабым местом, если дело доходило до эвакуации. Незаметно выбраться с завода было едва ли не сложнее, чем на него пробраться. На это-то и делала ставку батарианка. У большинства разумных существ психология была схожа – в минуту опасности они, первым делом, старались обезопасить себя и самое ценное. Когда речь шла о гражданских, можно было рассчитывать, что мужчины, прежде чем пытаться сбежать, постараются прихватить кпк со всеми кредитами, а женщины – или ребёнка, или украшения. Наёмники и военные особенно берегли и старались, в первую очередь, вынести средства связи и то, ради чего им пришлось рисковать своими жизнями. Вот и сейчас можно было рассчитывать, что противники или потащат бедолагу Монса в бункер, если ещё этого не сделали, чтобы пересидеть атаку, или захотят, наоборот, эвакуировать его с объекта, чтобы не подвергать риску заказчика, если тот не дожидался их на месте. Оба варианта позволяли бывалой разведчице легко рассчитать наиболее вероятные маршруты, по которым поведут заложника, тем самым избавив себя от необходимости прочёсывать всё здание.
Батарианка присела над одним из трупов и потянула его за левую руку, активируя свой и чужой инструментроны. Стоило немного усложнить жизнь противнику, прежде чем начинать полноценный штурм. Её длинные, гибкие пальцы забегали по виртуальным клавишам, запуская хакерские программы. Наёмники «Затмения» позаботились о компьютерной безопасности, а потому с первой попытки войти в чужую систему батарианке не удалось, но и заблокировать её попытку брандмауэру не удалось. Горелая ухмыльнулась и отправила в локальную сеть ещё несколько программных пакетов, прежде чем разорвать синхронизацию и, взяв дробовик на изготовку, быстро зашагать вперёд. Она не рассчитывала полностью обрушить противнику сеть или полноценно войти в неё и локализовать каждого наёмника по данным инструментрона, ограничившись лишь забросом самокопирующегося файла, задачей которого было максимально забить оперативную память вражеских компьютеров, тем самым максимально замедлив их работу. Теперь вопрос был лишь в том, сумеет ли вражеский антивирус справиться с проблемой, если ему не удалось её предотвратить.
Не внушавший доверия коридор вывел напарниц в захламлённый ангар. Батарианка негромко вздохнула. В сложившейся ситуации им стоило избегать просторных пространств, где противники смогли бы реализовать численное преимущество. Человек услышала подозрительный шорох первой и тут же открыла огонь. Батарианка присела за ржавым шасси от горнопроходческой машины и осторожно выглянула, чтобы убедиться, что не зря тратит кредиты. Вот только демонстрации боевой машины официально более несуществующей человеческой организации в действии не состоялось – под огонь попал отнюдь не наёмник «Затмения», а абориген, которому хватило глупости попытаться поселиться в мёртвом заводе. Но вдоволь полюбоваться на безупречно отлаженные действия напарницы не получилось – шаги в коридоре они услышали одновременно. Батарианка безмолвно кивнула, вновь активировала термооптический камуфляж и бесшумно зашагала к дверному проёму. Переступив порог, она увидела уже знакомых турианца и человека, кравшихся к ангару с автоматами наготове. Молниеносным движением батариантка метнула им под ноги дымовую гранату и тут же выстрелила в потолок из линемёта. Высота стен позволила ей подтянуться, прижавшись к обшарпанным керамическим пластинам, чтобы автоматные очереди застанных врасплох противников прошили лишь воздух прямо под ней. Ответом им стали два выстрела из дробовика.

Расчёт батарианки оказался точен. Конечно, куда эффективнее было бы заставить противников разделиться, а уже потом провоцировать на стрельбу вслепую, тем самым сэкономив боеприпасы, но с этой задачей прекрасно справилась кибернетическая женщина, определённо решившая отработать потраченные на неё деньги до последнего кредита. Тратить патроны на подстреленного человека батарианка не стала, а просто чуть потравила трос и обрушилась на него с потолка, ломая шею, после чего перезарядила «Грабитель» и зашагала вперёд, на ходу активируя голографическую проекцию завода. Виртуальный интеллект инструментрона услужливо подсветил наиболее вероятные, с точки зрения боевой программы, маршруты, по которым могли перемещаться патрули, или проводиться эвакуация. Быстро пробежавшись по ним взглядом, она обернулась к напарнице и нажала пару виртуальных клавиш. Объёмная карта завода окрасилась в синий, наиболее вероятные маршруты патрулей подсветило красным, а оптимальный путь к вероятному штабу противника – жёлтым. Если расчёты программы были верны, то наиболее вероятно столкновение с врагом было всего в паре мест. При условии, что противник не использовал похожие алгоритмы просчёта вероятностей.
– Если считать мужчин и женщин разными видами, – пожала плечами батарианка в ответ на вопрос киборга. Истинный его смысл она поняла лишь мгновение спустя, но не подала виду. С какой бы целью наёмница не интересовалась, отличается ли она чем-либо от «обычных» батарианцев, даже если бы это и было так, убеждать её в этом определённо не стоило. Вопрос переводил её в категорию потенциальных противников, а это значило, что ей совершенно не нужно давать повод думать, что простого выстрела в голову или в сердце окажется недостаточно.
Она остановилась и увеличила изображение уровня, на котором они оказались. Стоило дополнительно минимизировать вероятность столкновения с патрулём противника, если, конечно, у того ещё оставались для этого бойцы, или, хотя бы, сделать их маршруты ещё более предсказуемыми. Батарианка быстро вернулась ко входу в коридор и разместила на стыках стен и потолка несколько взрывных устройств, после обвела коридор задумчивым взглядом. Вопрос теперь был в том, ограничиться ли лишь отвлечением противника или же попытаться устроить засаду. Второй вариант позволял решить проблему угрозы удара в спину, но требовал куда больше времени, которого у напарниц могло не оказаться. Батарианка вздохнула и разместила ещё несколько зарядов, подвесив неподалёку от одного из них дымовую гранату. Импровизированная ловушка выходила не слишком надёжной, но вполне могла сработать. Хотя расчёт и явно излишне полагался на чистую удачу, он был не особенно сложен – после подрыва нескольких зарядов дымовая граната должна была повиснуть на чеке, заранее подготовленной к срабатыванию, а потому вполне могла активироваться именно к тому моменту, когда на шум сбежались бы патрульные. С них вполне сталось бы открыть огонь на упреждение, после чего оставалось только подорвать основные заряды, вызвав обрушение коридора. Но даже если бы детонация мин замедленного действия произошла вхолостую, они подняли бы достаточно шума, чтобы оттянуть на проверку основные силы противника.
Батарианка коротким жестом скомандовала напарнице следовать за собой и быстрым шагом направилась вперёд. Когда они дошли до обшарпанной лестницы, она активировала пару взрывных устройств. Глухой грохот прокатился по пустым коридорам мёртвого завода. Разведчица тут же активировала термооптический камуфляж, взяла «Грабитель» на изготовку и бесшумно двинулась вверх по лестнице. Вопрос был в том, откуда именно бойцы противника выдвинулись проверить подозрительный шум. Если, конечно, выдвинулись вообще.

В идеале, при организации подобных ловушек для координации стоило прибегать к помощи разведывательных дронов, которые пригодились бы и для отслеживания передвижений противника, и для своевременного подрыва заложенных зарядов. Вот только в их отряде не нашлось инженера, который обеспечил бы техническую поддержку, и потому напарницам пришлось действовать на свой страх и риск. Расчёт батарианки оправдался лишь частично, а вернее сработал план «Б» – взрывы и в самом деле привлекли внимание противников, вот только выдвинулись они как раз по тому маршруту, по которому им навстречу шли напарницы. Конечно, ничего не мешало навязать врагам бой и отступить, чтобы заманить их в расставленную ловушку, но это отняло бы куда больше времени, да и не было никакой гарантии, что бойцы «Затмения» не решат удерживать позиции, вместо того чтобы наступать. А потому оставалось лишь принять их условия.
Поначалу автоматчики «Затмения» пытались целиться, но стоило кибернетической напарнице батарианки начать стрелять в ответ, и они открыли огонь на подавление. Пули врезались в стены и потолок, выбивая бетонную крошку и поднимая тучи цементной пыли. Батарианка упала на пол и, прижимая дробовик к груди, покатилась вперёд. Треск автоматных очередей скрывал шорох её движений, а термооптический камуфляж не позволял разглядеть тело. Стрелков было трое – два турианца с автоматами и саларианец с пистолетом-пулемётом, по всей вероятности возглавлявший патруль. Грамотно рассчитав очерёдность стрельбы, они смогли вести огонь, перезаряжаясь по очереди. Ответный огонь киборга заставил их засесть за обвалившейся колонной, словно в окопе. Саларианец то и дело принимался то отчаянно трясти рукой с активированным инстурментроном, то бешено лупить тонким указательным пальцем по уху, раз за разом повторяя: «Раз! Раз! Раз! Раз! Раз! Раз!». Нетрудно было догадаться, что он пытается связаться с командиром, но запущенный батарианкой в систему вирус, всё же, сделал своё дело. Горелая замерла перед колонной. Пули свистели прямо над ней. Стрелки не рисковали высовываться под куда более точный огонь киборга и выставили над верхней гранью бронебетонного блока лишь стволы автоматов. Батарианка мрачно вздохнула. Сейчас решить проблему помогла бы одна-единственная граната. Вот только в её арсенале их не было. Конечно, никто не запрещал ей воспользоваться ещё одним – двумя подрывными зарядами, но это заняло бы больше времени, да и основное направление ударной волны пришлось бы в её сторону. Оставалось лишь импровизировать. Она сняла с пояса дымовую гранату и метнула поверх голов стрелков. Явно не ожидавшие этого боевики «Затмения» замешкались, а когда у них за спинами поднялось густое облако дыма, пригибаясь к полу, метнулись в сторону, не сразу поняв, что это не взрыв. Батарианка тут же перемахнула через колонну, вскинула дробовик и дважды выстрелила в саларианца. Картечь разрядила кинетический щит и пробила визор шлема. Саларианец рухнул навзничь. Турианцы тут же взяли противницу на мушку, но открыть огонь не решились – она оказалась аккурат между ними. Батарианка склонила голову вправо. Ей уже не раз и не два доводилось прибегать к этому нехитрому приёму – встать между противников так,  чтобы они оказались на линии огня друг у друга. Вопрос теперь был лишь в том, успеет ли её кибернетическая напарница среагировать раньше, чем они, всё-таки, придумают, как выйти из патовой ситуации. Но Горелая не была бы собой, если бы полагалась только на помощь напарницы, которой вполне могло бы и не быть. И потому она, повернувшись боком и не опуская глаз, чтобы не выпускать турианцев из поля зрения, на ощупь лихорадочно вытаскивала крышку системы охлаждения дробовика. Упали на пол отработанные термозаряды. Батарианка схватила с пояса новые и запихнула их охлаждающую камеру. Турианцы так и держали её на прицеле, всё не решаясь выстрелить. Они машинально пытались поймать её взгляд, хоть и могли видеть лишь четыре визора шлема-черепа. Их пальцы замерли на гашетках. А она загнала крышку охлаждающей камеры в замок. Теперь вопрос был лишь в том, успеет ли она, застрелив одного противника, увернуться от шквального огня второго.

Большинство военных доктрин отталкиваются от одного основополагающего принципа – не сорить солдатами. Конечно, и из него всегда находились исключения. Те же кроганы, до появления генофага, благодаря бесконечной плодовитости, могли позволить себе не считаться с потерями, да и геты, до обретения полноценного сознания отдельными платформами, имели возможность делать ставку на количество управляемым коллективным разумом боевых единиц, перебрасывая лишившиеся материальных носителей программы на облачный сервер по мере необходимости. Ни с кем из них фокус батарианки бы не прошёл. Да и попавшиеся ей турианцы, скорее всего, нашли бы способ обойти её нехитрый трюк. А уж были бы эти два наёмника представителями разных видов, то и вовсе с высокой вероятностью не стали бы беречь друг друга.
Услышав голос напарницы, батарианка резко упала на пол и тут же разрядила дробовик в одного из противников, а несколько секунд спустя его буквально смела кибернетическая девица. «Церберу» стоило отдать должное – несмотря на обречённость их начинаний едва ли не с самого начала и откровенное пренебрежение к собственному рядовому составу, создавать высокоэффективное оружие, к коему можно было отнести и их бойцов, эти фанатики умели. Батарианка проследила за действиями напарницы, но требовать разделить кредиты поровну не стала – трофеи можно было записать в счёт обговорённого ранее вознаграждения. Сам факт того, что у одного из турианцев оказались наличные деньги, позволял предположить, что в наёмники он подался сравнительно недавно и ещё не усвоил одного из главных негласных правил – не светить ничем, что можно было легко отобрать. Это объясняло и почему простейший трюк с использованием линии огня оказался столь эффективен – прошедшие лишь обязательную в Иерархии срочную службу и, скорее всего, не успевшие поучаствовать ни в одном крупном военном конфликте, ушедшие на вольные хлеба солдаты удачи элементарно не успели вспомнить, чему их учили в военной академии.
А откуда-то спереди послышался зловещий шёпот, на первый взгляд, казавшийся осмысленным, но стоило попытаться в него вслушаться, и становилось понятно, что разобрать невозможно ни единого слова. Батарианка замерла и вернула дробовик на пояс, чтобы перевооружиться на гарпунное орудие. Ей не доводилось сталкиваться с этими существами лично, но от заставших захват Омеги «Цербером» батарианских наёмников она была о них наслышана. Так называемые адъютанты, таинственные создания, обнаруженные и активированные учёными «Цербера» за печально известным ретранслятором «Омега-4». Сами сторонники космоса для людей всячески пытались выдать их за собственное творение, но даже для ничего не понимающего ни в ксенобиологии, ни в ксенотехнологии было очевидно, чья это работа на самом деле. Возможно, учёные «Цербера» и приложили руку к доработке этих суперсолдат, но создали их определённо не они, да и большая часть доступных организации технологий к этому моменту была уже далеко нечеловеческой. По иронии судьбы «Цербер» повторил ошибку Батарианской Гегемонии, попытавшись изучить и взять под контроль технологии, опережавшие развитие всех известных в Галактике рас на целые тысячелетия и в итоге оказавшись под контролем Жнецов, так и не успев понять, когда это успело произойти.
Шёпот становился всё громче. Существо определённо приближалось. Сложно было сказать, преследовало ли оно хоть какую-то цель, если хаски вообще были способны на самостоятельные действия, кроме как бесконечное повторение вшитых в их нехитрые программы боевых алгоритмов. Согласно показаниям очевидцев, главной опасностью адъютантов была их способность заражать жертв, превращая в себе подобных, а потому впору было опасаться, что на заброшенном заводе таких особей куда больше одной. В конце коридора показалась зловещая тень сгорбленного, уродливого существа. Оно остановилось и подняло кибернетическую конечность. Поводив стволом встроенного в тело орудия из стороны в сторону, лишённый управления киборг зашагал вперёд. Он ещё не успел заметить потенциальных жертв, а потому шёл, толком, не таясь. Должно быть, он впал в своеобразную спячку ещё до падения режима «Цербера» на Омеге, а звуки выстрелов активировали его нехитрую автономную программу. Батарианка припала к окулярам оптического прицела. Адъютант замер и зашевелил похожими не то на кабели, не то на щупальца отростками. Должно быть, он всё же почувствовал чьё-то присутствие. Она прицелилась в голову и нажала на спусковой крючок. Гарпун с чудовищной скоростью устремился вперёд.

В подавляющем большинстве случаев одного выстрела «Ки-Шок» хватало, чтобы решить большинство проблем. Кинетической энергии тяжёлого гарпуна хватало, чтобы если не убить, то гарантированно искалечить до небоеспособного состояния большинство противников, независимо от их происхождения, а для тех из них, в чьём теле электроники было больше, чем живых тканей, в нём было припасено ещё и нехитрое, но безотказное электрошоковое устройство, вызвавшее короткое замыкание. Именно поэтому этот специфический аналог крупнокалиберной снайперской винтовки, прекрасно зарекомендовавший себя у военных, охотников на особо опасную дичь и авантюристов, не пользовался популярностью у работорговцев – в их деле требовалось более деликатное оружие, после ранений из которого добычу можно было в кратчайшие сроки привести в работоспособное состояние. Вот только и адъютант был не самым обычным противником. Возможно, его и в самом деле стоило просто обойти, чтобы сэкономить термозаряды, время, нервы, а возможно и медигель. С другой стороны, оставлять неуправляемую машину смерти в собственном тылу было весьма рискованно – никто не мог гарантировать, не потащится ли она следом за напарницами, ориентируясь по звукам выстрелов. Конечно, можно было попытаться этим воспользоваться, но батарианка предпочла бы, чтобы на шум её перестрелки с адъютантом сбежались все засевшие в заброшенном заводе наёмники, а не наоборот – так их было бы легче стравить с этим приветом из бесславного прошлого.
Гарпун угодил адъютанту точно в голову, сумев пройти сквозь кинетический щит, пусть и потеряв большую часть энергии, а потому только ранив и лишив глаза, но не выведя из строя. Батарианка юркнула в образовавшуюся в результате обвала нишу в стене, лихорадочно вытаскивая дымящийся термозаряд. Адъютант яростно взревел. Она положила ладонь на рукоять дробовика, готовясь перейти в наступление, но напарница её опередила. Несмотря на разницу в тактике и взаимные подозрения и предвзятость, они сумели стать неплохой командой. Послышался характерный стрекот крупнокалиберного пулемёта. Скорость киборга не позволяла повреждённым глазам биомеханического монстра прицелиться, а потому он попытался сделать ставку на плотность огня, но человек оказался быстрее. Батарианка вставила в гарпунную пушку новый термозаряд и выскочила из укрытия. Как раз вовремя, чтобы увидеть спину противника. Она тут же вскинула «Ки-Шок», целясь в затылок. Гарпун попал точно в цель, на этот раз окончательно разрядив кинетический щит, а заодно серьёзно повредив голову кибернетического монстра. Из его глотки вырвалось нечленораздельное булькание, и он резко обернулся, водя из стороны в сторону автопушкой. Батарианка вновь метнулась в укрытие, но адъютант сумел сориентироваться по слуху и метнулся в её сторону. Должно быть, второй гарпун, всё же, повредил систему управления вооружением, как бы она ни была у него устроена. Потому-то он и не попытался вновь воспользоваться биотикой, а встроенный крупнокалиберный пулемёт, хотя и продолжал стрелять, окончательно перешёл в режим огня на подавление. Батарианка спешно перезаряжала гарпунное орудие. Адъютант приближался. Очередь из автоматической пушки выбила облако бетонной крошки у самых ног женщины. Горелая активировала термооптический камуфляж и кувыркнулась навстречу противнику, выставляя оружие перед собой. Выстрел пришёлся в упор, заставив повреждённого киборга отшатнуться. Не давая ему опомниться, она вскинула дробовик и разрядила в него всю обойму. С такой дистанции разлёт картечи был слишком мал, чтобы не попасть в мишень таких размеров. Кибернетическое чудовище в последний раз захрипело, пошатнулось и рухнуло на пол, чтобы больше уже не подняться.
В наушнике батарианки послышался голос землянки.
– Принято, – коротко ответила она, на ходу перезаряжая оружие. Оставалось только пожалеть, что идея выманить адъютанта за собой и привести к противникам, пришла ей в голову уже после выстрела. С другой стороны, это могло закончиться полной и безоговорочной победой этого кошмарного эха совсем недавно отгремевшей войны. Батарианка взяла «Ки-Шок» на изготовку и активировала термооптический камуфляж. Молниеносный бросок, и батарианка была уже в цеху, но прежде чем она успела обвести все возможные укрытия на верхотуре вооружённым в самом прямом смысле этого слова глазом, напарница уже отчиталась о готовности. – Принято! – повторила Горелая, отключая маскировочную систему. Стоило поберечь встроенные в бронескафандр генераторы.
– Стой, где стоишь, Горелая! – послышался искажённый громкоговорителем женский голос. – Мой снайпер держит тебя на мушке! – в доказательство этих слов где-то наверху, примерно на два часа от занятой кибернетической женщиной засидки прогремел выстрел. Пуля выбила пару кусочков бетона под ногами батарианки. – Бросай оружие, или я сверну шею твоему приятелю! Считаю до трёх!

Горелая молча подняла руки вверх, крепко сжимая рукоять гарпунного орудия, а потом чуть нагнулась и неспешно бросила его на пол, после чего так же неспешно потянулась к закреплённому на магнитном держателе дробовику. Спешить ей было некуда, тем более, что излишне резкие движения, скорее всего, наоборот, спровоцировали бы противника на выстрел. А так она могла и сделать вид, что подчиняется, и попытаться выиграть достаточно времени для напарницы, которую, по всей видимости, столь нехитрым способом и пытались выманить противники. Наивно было полагать, они оказались настолько тупы, чтобы до сих пор не догадаться, что батарианка заявилась по их души не одна. Возникал только один вопрос – почему угрожали и приказывали именно ей, а не её напарнице. То ли оставшиеся противники и в самом деле не были до конца уверены, сколько бойцов в атаковавшем их отряде, то ли намеренно притворялись недогадливыми, надеясь, что соратники четырёхглазой сами выйдут с поднятыми руками, если взять на мушку их командира. Или же полезут её спасать и тем самым обнаружат себя. Горелая криво усмехнулась. Она нередко притворялась слабее или глупее, чем была на самом деле, чтобы заставить противников расслабиться от чувства собственного превосходства. А на этот раз на её стороне и вовсе был боец, стоящий целого отряда наёмников любой частной военной компании в Галактике. И для каждой из них этот альянс стал дружелюбием, проявленным к врагу. Они шагнули через край и теперь были похож на персонажа старого мультфильма, которого притяжение оставляло подвешенным в воздухе, давая возможность понять свою ошибку перед падением. С другой стороны, для многих в Галактике уже давно единственным гарантом верности хоть кому-то стали кредиты, принюхиваться к которым было не принято. И киборг явно была именно из таких. Оставалось лишь выиграть для неё несколько минут, и в этой схватке можно будет поставить точку.
Апокалипсис стал чем-то банальным после войны со Жнецами. В этой галактике нет и не  было чего-то объективного, и конец каждого ждал свой. Но стоит ему посетить тебя, и ты не подумаешь, что он банален. Батарианка медленно сняла с пояса дробовик, вновь подняла руки вверх и только после этого бросила его на пол рядом с гарпунным орудием, а потом сделала небольшой шаг назад. Со стороны могло показаться, что теперь оружие вне её досягаемости, но натренированному бойцу не составило бы труда оказаться возле него единственным кувырком. Настало время отдавать долги. Может, настало время умирать. Оставалось лишь пожалеть, что делать это приходится в мире, где её будет оплакивать только мрачное небо. Но она все же была уверена, что это ещё не конец. Откуда-то сверху донёсся выстрел, не оставлявший никаких сомнений – киборг добралась до цели. Нехитрые алгоритмы шлема принялись высчитывать и без того уже почти обнаруженный источник звука, а батарианка уже кувыркалась вперёд, подхватывая оружие. Дробовик мгновенно вернулся на магнитный держатель, а гарпунное орудие она взяла на изготовку и вскинула вверх руку с закреплённым на запястье крюком. Просчёт источника звука завершился. С глухим шипением крюк взлетел высоко вверх, вытягивая за собой трос, и крепко воткнулся в потолок. Мгновение спустя батарианка устремилась к верхним этажам, разворачиваясь в сторону предполагаемой засидки противника. Она подняла «Ки-Шок», поднося его к плечу и припадая к прицелу, изворачиваясь в причудливой позе со стволом практически на плече второй руки. Лебёдка замерла ровно в тот момент, когда Горелая оказалась прямо напротив окна комнатушки, которую использовал вражеский снайпер в качестве засидки, совсем забыв главное правило – менять позицию после каждого выстрела. Он успел заметить появившуюся сбоку от него батарианку и даже начал было поворачиваться так, чтобы попытаться прикрыться злосчастным саларианцем сразу от обеих противниц, но её указательный палец оказался быстрее. Гарпун просвистел в воздухе и вошёл боевику «Затмения» точно в голову, сбивая с ног и отбрасывая. Руки мертвеца соскользнули с заложника, но тот, слишком шокированный, не устоял и рухнул на пол следом за ним. Пистолет с глухим стуком упал рядом. Все они были мертвы. Последний выстрел поставил жирную точку в этой истории. Батарианка сняла палец с курка – всё было кончено.