Безымянная звезда неспешно показалась из-за полюса планеты. Из рубки космического корабля, завершавшего очередной виток, медленно выходя на орбиту одного из её спутников, это до боли напоминало рассвет. Две пары золотисто-чёрных глаз оторвались от иллюминатора и пробежались по голографической приборной панели, задерживаясь на постоянно изменяющихся рядах цифр, а потом вновь устремились в бескрайнюю тьму космоса. Массивный планетоид медленно приближался, отчётливо прорисовываясь на фоне смутно светящегося газового гиганта, а на его фоне отчётливо просматривались силуэты сразу трёх неправильной формы объектов. Похожие на длинные усы бежевые хрящи едва заметно шевельнулись в стороны, когда тонкие губы растянулись в предвкушающей улыбке, обнажив похожие на иглы зубы. Всё шло строго по плану.
Высокая батарианка стряхнула с рукава тёмно-коричневой кожаной куртки воображаемую пылинку и сложила руки за спиной. Её задумчивые глаза вновь оторвались от иллюминатора и пробежались по собравшимся в кают-компании корабля космонавтам, нет-нет, да бросавшим на неё подозрительные взгляды. Недоверие отчётливо витало в воздухе, хотя и не пропитывало его насквозь, а потому никто не спешил ни точить воображаемые ножи, чтобы воткнуть их сомнительному соратнику в спину, ни снимать руку с воображаемой кобуры. Батарианка вновь быстро посмотрела на голографические экраны, бросила взгляд в иллюминатор и обернулась к возникшему у неё за спиной человеку.
– Любопытно, – её низкий голос звучал неожиданно мелодично. – Я была уверена, что объектов на орбите этой луны будет не больше двух, а вот на тебе! Целый космический город. Да ещё и идеально сохранившийся. Я бы предположила, что его древность – всего лишь мистификация, да вот только слухам о нём для этого слишком много лет, да и архитектура нетипична ни для одной из известных в современной Галактике рас. Кто-то всерьёз озаботился запасами энергии, раз этот комплекс не только не рухнул сотни лет назад на луну, но и так хорошо сохранился. И ведь, кто бы ни построил его, они так рассчитали и скорость его вращения относительно луны, и скорость вращения самой луны вокруг планеты, что он всегда остаётся в тени. Интересно, его создатели пытались таким образом уменьшить облучение, сэкономить на охлаждении систем или спрятать своё детище от любопытных глаз? – батарианка наклонила голову вправо. – Ваша версия, Хант? – её тонкие губы вновь дёрнулись в сухой улыбке.
За то время, что Вадера Хенневарген успела провести на борту корвета, остальные члены экипажа успели отметить лёгкость её характера, несмотря на взаимное недоверие и лёгкое высокомерие, в котором сложно было отделить свойственный многим состоявшимся учёным снобизм от расового презрения. А уж с тем, что если слухи о таинственном привете из прошлого, якобы болтающемся на орбите одной из толком никому неизвестных лун никому ненужной планеты в безымянной звёздной системе, окажутся правдой, ради такого куша стоит забыть о давней вражде между двумя народами, не спорил никто. Доктор Хенневарген с самого начала не скрывала, что эта экспедиция – отнюдь не увеселительная прогулка, прямо упомянув, что о таинственных объектах в безымянной системе всем известно исключительно по рассказам тех, кто собирался отправиться на их поиски. Для них полёт за тайнами прошлого стал последним. И, как и полагала, батарианка, её новых напарников зловещая репутация таинственной станции только раззадорила. Она вполне могла нанять для своей авантюры своих сородичей, но не пожелала рисковать их жизнями и выбрала для своего «отряда самоубийц» тех, кем было не жаль пожертвовать, хотя этого она и предпочла бы избежать.

Отредактировано Wadera Hennevargen (2020-08-10 19:53:35)

Золотисто-чёрные глаза пробежались по стремительно увеличившейся, попутно покрывшись зёрнами шумов картинке на голографическом экране. Нечёткие силуэты, судя по всему, и в самом деле принадлежали погибшим космическим кораблям. Губы батарианки дрогнули в едва заметной усмешке. Если слухи, приведшие её к безымянной луне были верны, под песком покоился целый флот. Ставки в на первый взгляд не стоившей свеч игре стремительно повышались. Возможно, стоило начать исследования именно с изучения останков кораблей предшественников – узнав причину их гибели, можно было хотя бы попытаться разработать план проникновения в орбитальный комплекс, максимально снизив риск разделить их участь.
– Интересно, все они пали жертвами каким-то чудом всё ещё функционирующей системы безопасности нашей находки, или перебили друг друга за право обладать ею? – задумчиво протянула Вадера. – Или же их погубило что-то ещё? – она прошлась по кают-компании, переводя взгляд с экрана на соратников и обратно. – Стоит выяснить это до того, как мы попытаемся проникнуть в орбитальный комплекс, – женщина смерила Ханта многозначительным взглядом. – Я бы не рассчитывала, что роботы сумеют взломать его систему, если она вообще функционирует – если перед нами и в самом деле привет из прошлого, вряд ли его компьютеры используют распространённое в наше время программное обеспечение. Хотя попытаться стоит, – она подошла к голографической консоли. – Полагаю, для начала, стоит «выстрелить» по комплексу какой-нибудь крупной болванкой с максимального расстояния, чтобы посмотреть, как он отреагирует на приближение неопознанного объекта. Конечно, можно и сразу отправить роботов, но будет обидно потерять их, если системы защиты функционируют. С другой стороны, если комплекс подпустит их к себе, можно будет начать высадку, – длинные, гибкие пальцы женщины заскользили по голографическому экрану, увеличивая изображение орбитального комплекса. – Полагаю, первым делом стоит осмотреть центральный объект. Конечно, мы можем разделиться, но вряд ли это будет разумно. Идти стоит, минимум, по двое. Вот это, – её палец замер, уткнувшись в смутно похожий на пасть неведомого чудовища овал на корпусе центрального объекта, – очень похоже на стыковочный шлюз. Вопрос в том, удастся ли нам его открыть? – Хенневарген задумчиво почесала подбородок. – Похоже, стоит попытаться взломать гипотетические системы комплекса, хотя бы, ради того, чтобы проверить, не активирует ли это систему защиты, – она развела руками. – Что ж, похоже, придётся следовать твоему плану, Хант. Отправить на разведку роботов, а самим в это время спуститься поближе к поверхности, чтобы выяснить, кто или что уничтожило все эти корабли. Будем надеяться, что даже если система защиты существует, то активируется она только при непосредственной угрозе орбитальному комплексу, а не просто расстреливает все крупные объекты, приближающиеся на неприемлемую дистанцию, – батарианка склонила голову вправо и обвела напарников многозначительным взглядом золотисто-чёрных глаз. – Сегодня мы можем вписать свои имена в историю, разжиться дорогими запчастями или бесценными артефактами, а можем и погибнуть в безвестности на безымянной луне в забытой жнецами звёздной системе. Всё или ничего! – она хлопнула себя по бедру. – Полагаю, этот риск вполне оправдан. И предлагаю переходить от слов к делу. Не удивлюсь, если этот комплекс окажется способен исследовать сам себя, но вряд ли он будет столь любезен, чтобы поделиться результатами с нами, – Вадера усмехнулась собственной шутке. – Что скажете, господа? Вы готовы прикоснуться к неведомому? Вы хотите бросить вызов судьбе? – в её тёмных глазах заблестели озорные искорки. – Настало время не задавать вопросы, а требовать ответы, – она перевела взгляд на Ханта. – Приступаем?

Перепалка Ханта с оставшейся на втором корабле напарницей заставила Вадеру презрительно улыбнуться исподтишка. Подобное панибратство казалось ей недопустимым, но корабли принадлежали не ей, да и команда была отнюдь не боевым отрядом, в котором строгая дисциплина и отсутствие неуставных взаимоотношений были чем-то самим собою разумеющимся. Да и демонстрировали отсутствие элементарной дисциплины не кто-нибудь, а выходцы с планеты Земля, спрос с которых в подобных вопросах был невелик. Пальцы батарианки запрыгали по голографическим клавишам интегрированного в инструментрон персонального компьютера, но просмотреть результаты по запросу «чеширский кот» она не успела – человек, наконец, перешёл от слов к делу. Хенневарген устремила внимательный взгляд на экран. Бортовой компьютер обвёл устремившиеся к цели болванки красным овалом, выводя в верхний правый угол их скорость и дистанцию до цели. Чуть насмешливая улыбка исчезла с лица батарианки. Она чуть закусила нижнюю губу, переплетая пальцы. Болванки подлетели вплотную к цели, но в нескольких десятках метров от неё вдруг исчезли, а пустота вокруг загадочной орбитальной станции вдруг всколыхнулась, выдавая силовой щит. Вадера приподняла сразу все четыре брови.
– Что за энергоустановка у этой штуки, если за столько лет она так и не разрядилась? – она задумчиво почесала подбородок, внимательно разглядывая изображение орбитального комплекса на голографическом экране. – Её архитектура не похожа ни на одну из известных мне, хотя есть что-то, отдалённо напоминающее технологию протеан. Но это может быть с равным успехом их подражательством какой-либо из предшествовавших рас или, наоборот, последним оплотом какой-либо из поздних рас их цикла. Ответ можно получить, только ступив на его борт, – батарианка вновь почесала подбородок.
Безымянная луна встретила незваных гостей неожиданно спокойно, лишь заставив их немного снизить скорость при вхождении в плотные слои атмосферы. Газовые анализаторы показали пригодность её для дыхания, отдельно подчеркнув неожиданно низкий процент кислорода и обилие оксидов азота и серы. От местных облаков, как и дождей, определённо стоило держаться подальше. Оставалось только порадоваться, что привлёкшее внимание авантюристов кладбище космических кораблей оказалось именно в пустыне – в подобных местах небо почти всегда бывает безоблачным. Вадера заняла место второго пилота и сосредоточилась на показаниях камер внешнего наблюдения.
– Любопытно, – задумчиво произнесла она, не открывая взгляда всех четырёх глаз от голографического экрана, на котором по мановению её пальцев изменялись изображения мёртвых кораблей. – Я могу разглядеть на их корпусах следы прохождения через плотные слои атмосферы, повреждения от удара о поверхность луны, но никаких других повреждений. Как будто они вдруг лишились управления и просто рухнули на эту луну, – Хенневарген обернулась к Ханту. – Предлагаю всё-таки прилуниться. После сброса зонда для разведки поверхности, конечно, – она склонила голову вправо. – И какие вести от наших роботов-разведчиков? – Вадера вновь повернулась к консоли. – Отсутствие видимых повреждений на корпусах разбитых кораблей заставляет предположить, что орбитальный комплекс избавляется от незваных гостей, каким-то образом выводя из строя их электронику. Возможно, просто сбивает с толку навигационную систему. Или же его система безопасности использует альтернативные орудийные установки, вроде тех, что применялись протеанами и жнецами. Повреждения от них легко спутать с оплавлениями, которые остаются после прохождения плотных слоёв атмосферы на больших скоростях, – она вздохнула. – Хорошо бы покопаться в бортовых журналах погибших кораблей, если они сохранились. Возможно, в них содержится часть ответов на наши вопросы.

Увлёкшись изучением кладбища кораблей, Вадера пропустила момент, когда чужая сила внезапно подчинила себе транспорт. Батарианка и человек поняли, что случилось, почти одновременно. Лицо Вадеры скривилось в странной улыбке. Обычно транспортные лучи применялись для упрощения стыковки космических кораблей в автоматическом режиме, однако кто-то или что-то исхитрилось превратить эту определённо недооценённую технологию в неожиданно эффективное оружие. Пальцы человека и батарианки бешено запрыгали по голографическим клавишам, отчаянно пытаясь стабилизировать полёт попавшего в плен корабля. Мгновение, и безжалостная сила включилась на максимальную мощность, отталкивая незваного гостя прочь. Аккурат к поверхности безымянной луны.
– Ракету мне в пакгауз! Луч с центрального орбитального комплекса! – воскликнула Хенневарген, не поворачиваясь, и тут же рявкнула: – Тормоза! – попутно продублировав команды Ханта, а заодно приказав сбросить балласт, которым виртуальный интеллект обречённого транспорта автоматически признал всё, кроме экипажа.
– Не тормозится! – как-то виновато объявил Алекс.
– Врубай реверс! – визгливо скомандовала женщина, продолжая отчаянные попытки хоть как-то стабилизировать полёт. Голографический экран исказился, пошёл помехами и погас – сгорели в богатой кислотными парами атмосфере камеры внешнего наблюдения. – Живо! Чтоб тебя геты-еретики перепрошили!
– Нельзя! – возразил ВИ. – Корпус повреждён настолько, что нам оторвёт хвост.
– Выполнять, эктоплазму тебе в резонаторную камеру! – рявкнула батарианка, дополняя слова командами с клавиатуры.
Мгновение спустя пришло сообщение о выстреле с поверхности, и корабль умер. Промедли Хант всего секунду, и на этом бы экспедиция и закончилась. «Алмаз» едва успел отстрелить катапультируемые отсеки, прежде чем мощнейший электромагнитный импульс перегрузил всю бортовую электронику. Экранированный от космических излучений корабль оказался неготов к атаке на радиолокационную систему. Удар зацепил даже встроенные системы скафандров и инструментронов экипажа. И всё же, автоматика сделала своё дело – катапультированная рубка не рухнула камнем на выжженный солнцем песок, а плавно пошла на снижение, подчиняясь теперь лишь ветру.
Вадера мрачно вздохнула и потянулась за каким-то чудом удержавшимся на стойке шлемом в виде красного черепа с четырьмя глазницами-визорами.
– Тысяча жнецов-велосипедистов! Интересно, это ещё один привет из прошлого, и нам придётся иметь дело со спятившим виртуальным или, хуже того, искусственным интеллектом, или этот комплекс не так уж и необитаем? – задумчиво произнесла она, проверяя работоспособность скафандра. Система жизнеобеспечения то и дело выдавала сообщения об ошибках, но, всё же, работала. – Вот же ведро компрессии! Не хватало только застрять в этой бочке последнего протеанина, деля дыхание на двоих! – пробормотала Хенневарген, недовольно постукивая по мигающему инструментрону. – Хант, ты как? – она бросила встревоженный взгляд на мелькавшее при вспышках пытавшейся стабилизироваться электроники лицо напарника. – Что будем делать? Теоретически, если нам удастся выбраться из зоны покрытия орбитального комплекса, то нас сможет подобрать твоя подруга. Или попытаемся всё-таки выяснить, кто или что устроило нам такой тёплый приём? – батарианка надела шлем, но не спешила загерметизировать скафандр. – По глазам вижу, что ты за второй вариант, – в её голосе появился прежний азарт. – Нужно выяснить, что сталось с нашим экипажем, – добавила она уже с тенью беспокойства.

Вадера глубоко вздохнула склонила голову в право. Она слишком хорошо знала, как может повести себя женщина, полагая, что рискует лишиться единственного друга, а потому не особенно рассчитывала на благоразумие оставшейся координировать авантюристов с орбиты Саманты.
– Вопрос не в том, дашь ли ты ей разрешение, а в том – станет ли она его дожидаться, – негромко произнесла батарианка, раскладывая и складывая дробовик, проверяя сохранность механизмов. – Если верить моему уни-инструменту, основная часть электроники скафандров и оружия пережила электромагнитную вспышку, но самые чувствительные её элементы нуждаются если не в замене, то в ремонте, – она занялась зловещего вида снайперской винтовкой. – Системы регенерации воздуха и рециркуляции телесных жидкостей исправны, большая часть боевых модулей и программ функционирует, а вот системы радиосвязи, по которым и пришёлся основной удар, перегорели. Дальняя связь, в ближайшее время, нам точно будет недоступна, а вот ближнюю, похоже, удастся перезапустить. Так что мы сможем переговариваться, стоя метрах в десяти друг от друга, – Вадера довольно кивнула и вернула сложенную винтовку за спину. – Было бы странно, если бы нас закинуло за пределы этой пустыни. Всё-таки, эту луну явно стоит считать полноценной планетой, а не каким-нибудь крупным астероидом, – она бросила быстрый взгляд в иллюминатор.
Пустыня тянулась до самого горизонта. На небе, не затмевая до конца далёкие звёзды, но делая его почти подневному голубым, тускло светилось ложное солнце – безымянный газовый гигант, которому злополучная луна, во многом, и была обязана своим жарким климатом. До появления над горизонтом системообразующей звезды оставалось ещё несколько часов. Вадера бросила быстрый взгляд на голографический экран инструментрона. Ночь на безымянной луне была нетипично тёплой – обычно в пустынях, из-за почти полного отсутствия облаков, днём царит чудовищная жара, а ночью температура падает едва ли не  до минусовой. Здесь же, скорее всего, благодаря обилию в атмосфере парниковых газов и тепловому излучению газового гиганта, картина была иной. Батарианка передёрнула плечами, представив, что начнётся на злосчастной луне, когда в небе появится и системообразующая звезда, которая на фоне газового гиганта будет казаться совсем крошечной. С другой стороны, ситуацию могла спасти удалённость злополучной планеты от центра системы – нельзя было исключить, что равномерно жаркий климат обеспечивался безымянным гигантом, в то время, как безымянная звезда всего лишь делала день хоть немного светлее ночи. Спасательная капсула тяжело прилунилась, взрыв склон бархана. Поднявшийся в воздух песок закрыл иллюминаторы. Вадера помотала головой. Кресло справилось со своей задачей, поглотив почти всю возникшую при ударе вибрацию. Ремни безопасности отстегнулись с сухим щелчком. Батарианка проворно поднялась на ноги, но тут же вновь сосредоточилась на инструментроне. Её длинные, ловкие пальцы забегали по голографической клавиатуре.
– Насколько я могу судить, гравитация и атмосферное давление снаружи несильно отличаются от привычных нам, – она ввела пару команд, и из проектора инструментрона вырвался яркий луч. На стене рубки возникло несколько диаграмм. – Присутствие кислорода в атмосфере позволит нам немного сэкономить ресурсы скафандров, если наша прогулка по луне затянется – с учётом общего газового состава, фильтров хватит на несколько суток, система обогащения, с поправкой на общий расход энергии, проработает около месяца. Сберечь энергоустановки скафандров помогут встроенные солнечные батареи. Забавно: солнце, когда взойдёт, будет работать сразу и на нас, и против нас – часть энергии пойдёт на работу систем охлаждения. Интересно, а сможем ли мы использовать, заодно, и излучение газового гиганта? – Хенневарген обернулась к человеку. – Хант, ты меня вообще слушаешь? – запоздало спросила она, наблюдая, как он выламывает дверь. В и без того уже начавшую нагреваться под палящими солнечными лучами капсулу ворвались жар и клубы песка. Вадера поспешила загерметизировать скафандр.
Оптимизма человека батарианка отнюдь не разделяла. Они вполне могли продержаться на безымянной луне не один месяц, а если на кораблях их ещё менее удачливых предшественников сохранилось достаточно припасов и пригодных к ремонту вещей и систем, у них появлялся реальный шанс основать полноценную колонию. Вопрос был в том, сумеют ли они выбраться. Если защитные системы давно павшей звёздной державы функционировали лишь в пределах ограниченного радиуса, то им предстояло лишь подождать, пока орбитальный комплекс на рассвете скроется за горизонтом. Вот только кладбище космических кораблей и слухи говорили сами за себя – с этой луны ещё никто не возвращался. И вряд ли предшественники Ханта и Хенневарген были конченными идиотами, не озаботившимися орбитальным прикрытием. Но, если слухи не лгали, все они так и остались где-то здесь – под мягким и тёплым песком.
– Сухпаёв нам хватит на несколько суток, термозарядов – на одну – две крупные стычки, не больше. С резервами воды и кислорода, как я уже говорила, немного получше, – бросила Вадера и с кошачьей грацией выпрыгнула из капсулы. – Будем надеяться, днём здесь ненамного жарче, нежели ночью, – она бросила долгий взгляд в сторону поднимавшихся в небо клубов дыма. То, как он тянулся вверх, словно огромные чёрные колонны, не оставляло сомнений – в ближайшее время осадков или песчаных бурь не предвидится. – Попробуем рассчитать возможную траекторию падения второй капсулы? – батарианка повернулась к человеку. Шлем-череп скалился улыбкой смерти, но в голосе женщины ощущалось вполне искреннее сочувствие.

Вадера смерила Ханта коротким взглядом. Визоры были не в состоянии передать эмоции, но голову она склонила вправо. Человек определённо хотел командовать парадом, и ей это не нравилось. Конечно, он предоставил и технику, и команду для этой экспедиции, но именно она дала наводку на эту луну. С другой стороны, в сложившейся ситуации чьё бы то ни было желание раздавать приказы не имело смысла – всё указывало на то, что пока они не выяснят, кто или что стоит за активностью орбитального комплекса, им из этой ловушки не выбраться.
– Отследить бы точку, из которой по нам выстрелили, – негромко произнесла она, доставая снайперскую винтовку, которая послушно раздвинулась в её руках, недобро блеснув зазубренным гарпуном. – Что ж, посмотрим, всё ли ценное занесло песком, – батарианка развернулась спиной к рубке и легко зашагала вперёд.
Песок едва слышно шуршал под ногами. Хенневарген остановилась и сняла с пояса квадрокль. В полукилометре от места прилунения спасательной капсулы из песка выглядывала какая-то широкая оплавленная пластина, едва заметно поблёскивавшая в сиянии газового гиганта. Батарианка бросила быстрый взгляд на тёмный провал шлюза рубки и быстро зашагала вперёд. Система охлаждения скафандра работала исправно, а потому женщина шла уверенно, почти не сомневаясь, что успеет добраться до своей находки быстрее, чем Хант наладит связь или, что ей казалось куда вероятнее, убедится в бесплодности своих попыток. Внезапно под её ногой что-то хрустнуло. Батарианка замерла и опустила взгляд на землю, но не заметила ничего подозрительного. Осторожно присев, она активировала резотрон инструментрона и погрузила его в песок рядом со своей ступнёй, настроив остроту клинка на минимум. Не прошло и минуты, как из-под земли показался продолговатый шлем с разбитым визором, внутри которого скалился в пустоту улыбкой смерти плотно обтянутый высохшей кожей гуманоидный череп с двумя глазницами. Хенневарген продолжила раскопки, и вскоре из-под песка появился и весь труп. Скорее всего, кварианка умерла именно из-за повреждения шлема, или задохнувшись, или заразившись каким-либо местными микроорганизмами. На её поясе красовался дешёвый пистолет, из которого ей, как нетрудно было заметить, не пришлось произвести ни единого выстрела. Вадера бросила быстрый взгляд на спасательную капсулу. Ханта видно не было. Батарианка покачала головой и обернулась к своей находке и острожно подняла левую руку кварианки. Её быстрые, ловкие пальцы забегали по клавишам инструментрона. Уни-инструмент погибшей женщины замигал, активируясь. Вадера принялась набирать команды, синхронизируя устройства. Система защиты инструментрона мёртвой кварианки попыталась было воспротивиться, но Хенневарген было не занимать настойчивости. Ей уже не раз доводилось взламывать системы компьютерной безопасности, а потому вскоре она уже листала записи в памяти встроенного в уни-инструмент компьютера. Увы, неизвестная кварианка при жизни была куда менее дотошна, чем потревожившая её тело батарианка, а потому не имела привычки использовать подручный мини-компьютер в качестве личного дневника. И всё же, кое-что полезное в нём нашлось. В отличие от Хенневарген, Тора'Ква нар Гатанотоа наткнулась на орбитальный комплекс совершенно случайно и на радостях – её паломничество проходило не слишком удачно – отправилась изучать находку, не проведя разведку должным образом. Ей удалось пережить аварийную посадку, но повреждения скафандра и развившаяся из-за контакта с местными микробами лихорадка быстро убили её. Последняя запись гласила, что кварианке удалось частично восстановить электронику разбитого челнока и засечь наиболее вероятные координаты того места, откуда по шаттлу был произведён залп.
Вадера довольно кивнула и быстро зашагала обратно к спасательной капсуле. Ханта по-прежнему не было видно, но стоило ей поднять голову, и она заметила его на верхней точке обшивки, колдующим над жутковатого вида самодельным передатчиком. Женщина довольно кивнула, едва заметно склонив голову влево, а потом вскинула левую руку. Крюк с холодным стуком врезался в обшивку рубки. Секунду спустя батарианка была уже рядом с человеком.
– Скажи, Хант, ты часом не брал уроки у кварианцев? – беззлобно усмехнулась она, кивая на ночной кошмар азарийских дизайнеров. – Мне тут попалось тело одной из наших менее удачливых предшественниц. Кажется, ей удалось запеленговать местное зенитное орудие. Отправимся на разведку или сперва воссоединимся с остальной командой? – Вадера активировала проектор инструментрона, и на обшивке рубки, прямо под ногами у напарников высветилась грубая карта пустыни, на которой красным крестиком было обозначено место прилунения челнока кварианки, зелёной точкой – их спасательная капсула, а вопросительным знаком – предположительное расположение таинственного орудия.

Отредактировано Wadera Hennevargen (2020-08-26 12:54:30)

Вадера осклабилась. Хант не мог этого видеть, а её тон почти не изменился.
– Не могу не согласиться, но и долго сидеть тут и планировать мы не можем – не совсем понятно, насколько на местный климат влияет планета, вокруг которой вращается эта луна, а насколько – системообразующая звезда. Если с её восходом температура воздуха не начнёт увеличиваться, мы продержимся заметно дольше, – батарианка развела руками. – Полагаю, нам стоит постараться воссоединиться с остальными членами экипажа до рассвета, – она замолчала, позволяя Ханту продолжить разговор с оставшимся на орбите корветом, но стоило Саманте задать едва ли не самый актуальный в их ситуации вопрос, вновь заговорила: – Если зона покрытия орбитального комплекса ограничена, достаточно просто подождать, пока он скроется за горизонтом на рассвете. Проблема в том, что у нас кончились суда, чтобы проверить это. Так что нам придётся найти лунную базу. Возможно, там есть какой-нибудь рубильник, с помощью которого мы отключим эту ловушку, – она вновь замолчала, прислушиваясь к разговору людей и виртуального интеллекта.
Стоило Ханту вывести на обшивку спасательной капсулы картинку со спутника, Хенневарген тут же наложила на неё карту мёртвой кварианки. Программа послушно скорректировала изображение, сопоставив известные координаты. Если Тора'Ква была права, то наиболее вероятным местом нахождения таинственного лунного объекта оказывалась точка километрах в двухстах на северо-запад от места падения спасательной капсулы. Батарианка попыталась увеличить картинку, но камера спутника показывала лишь песок. Вадера передёрнула плечами. Таинственное орудие вполне могло оказаться автоматизированным бункером, управляемым из орбитального комплекса. Что ещё хуже, таких «дотов» могло оказаться несколько. Женщина едва заметно покачала головой, но тут же сосредоточилась на выбранных соратником местах. Хант был прав – в обломках корабельных корпусов угадывались знакомые силуэты. Такие классы судов поступили в производство не так уж и давно. Да и из песка они выступали слишком ощутимо, чтобы быть давними жертвами загадочного привета из прошлого. Батарианка кивнула.
– Что знают двое, знает и пьяный ворча, – спокойно произнесла она. – Я бы больше удивилась, если бы мы оказались первыми, кто ступил на эту луну. Хотя мы всё ещё можем дать ей имя. А заодно и планете, вокруг которой она вращается. Да и звезде, я полагаю. Но с этим можно и повременить, – она задумчиво провела ладонью по шлему. – Повозка с парусом? Назовём её ветроход. Идея неплоха, хотя и не слишком надёжна, – Вадера стряхнула с перчатки оставшийся после возни с телом кварианки песок. Невесомые песчинки бесшумно упали на обшивку рубки. – Сейчас штиль. Возможно, ближе к рассвету поднимется ветер. Если нам повезёт, на каком-нибудь из разбитых судов может найтись ракетное топливо и хоть один пригодный к ремонту реактивный двигатель. Чтобы сдвинуть с места самодельную повозку много энергии не потребуется. Даже наоборот – мощность такого движка придётся глушить. Но можем и скомбинировать его с парусами. Это позволит сэкономить на топливе, но при этом не слишком зависеть от ветра. Вопрос в том, сколько будет весить наша повозка. Ветер – помощник не самый надёжный. И ещё один вопрос – где мы возьмём колёса? Вырежем из обшивки? – Вадера пожала плечами.
Грубую повозку они действительно вполне могли собрать из спасательной капсулы, осторожно сняв с неё самые верхние слои обшивки – для поездок по луне явно не требовалась прочность, позволяющая переживать встречи с метеоритами. Главной проблемой обещало стать маневрирование. Паруса правильной формы вполне могли обеспечить, хотя бы, минимальный ход даже при почти встречном ветре, но на суше управлять подобной «яхтой» вряд ли было бы намного легче, чем на воде. А реактивный двигатель и вовсе требовал от пилота предельного внимания к любым мелочам. И всё же, другого выбора у пленников безымянной луны не было. Оставалось лишь бросить вызов тому, что управляло таинственным комплексом.

Батарианка едва заметно покачала головой. С одной стороны, человек был прав – спешить им сейчас, толком, было некуда. С другой – времени у них явно было куда меньше, чем им хотелось бы. Главной загадкой, по-прежнему, оставалась дневная температура на безымянной луне, от ответа на которую зависела сама возможность хоть как-то действовать после восхода местного солнца. И до того момента, когда это станет ясно, оставалось не так уж много времени. На втором месте стоял ещё один насущный вопрос – насколько местная газовая смесь пригодна для дыхания. Конечно, чисто теоретически, если эта луна никогда не была обитаема, на ней неоткуда было взяться паразитическим формам жизни, вроде бактерий и вирусов, способным заразить совершенно чуждых для экосистемы гуманоидов. Но кладбище космических кораблей, на котором едва не встретили свой конец и она с Хантом, наводило на опасения, что среди выживших были и микроорганизмы, которые вполне могли с тех самых пор затаиться где-нибудь в достаточно сырых и прохладных местах, ожидая возможных носителей. Вопрос был лишь в том, сколько таковых им выпало за все эти годы. В неблагоприятных условиях микроорганизмы часто эволюционировали в сторону повышения заразности, которая нередко дополнялась смертоносностью, вот только мало кому из них это удавалось вне тела носителя.
А Хант, тем временем, не то перегрелся, не то решил проверить безопасность местного воздуха опытным путём. Вадера подошла было к краю навеса, но почти сразу же поняла, в чём дело и лишь одобрительно кивнула. Ей доводилось иметь дело с подобными аптечками, но она предпочитала до последнего полагаться на фильтрационные системы и герметичность скафандра – всегда оставалась небольшая вероятность того, что среди обнаруженных автоматической системой сканирования микроорганизмов найдутся один – два, которым по какой-либо причине удастся обойти ускоренно выработанный иммунитет. С другой стороны, сейчас возможность частично разгрузить систему жизнеобеспечения, избавившись от необходимости регенерировать кислород в дыхательной смеси, могла пойти на пользу. Батарианка махнула рукой и легко спрыгнула на песок.
– Как мы уже знаем, ближайший оазис, примерно, в полутора сотнях километров от нас. Можно поискать какую-нибудь пещеру или достаточно глубоко ушедший в песок, но не слишком сильно сплющившийся корабль, чтобы переждать жару. Второй вариант может оказаться тупиковым, если суточная температура на этой луне почти не меняется. Первый, если допустить, что не одни мы оказались достаточно везучими или, наоборот, невезучими, может закончиться близким знакомством в нашими столь же удачливыми предшественниками. В пустынях оазисы часто становятся чьим-нибудь пристанищем. И что-то подсказывает мне, что если здесь есть космические робинзоны, вряд ли они будут особенно дружелюбны, – она склонила голову вправо. – И спасибо за предложение. Полагаю, ты прав, Хант, стоит сэкономить ресурсы скафандров, так что активируй аптечку, – голова батарианки наклонилась влево.
Вадера отвернулась, когда мужчина удалился за спасательную капсулу. Она предпочитала полагаться на систему вторичной переработки отходов жизнедеятельности, которой комплектовались многие бронекостюмы и скафандры, предназначенные для неблагоприятных условий, и дело было не столько в личном удобстве – анатомия женского организма заметно усложняла избавление от отходов жизнедеятельности в экстремальных и близких к ним условиях – но и элементарная практичность: рециркуляция позволяла растянуть истощение запасов питьевой и технической воды. С другой стороны, даже в эпоху развитых космических перелётов среди представителей всех цивилизованных рас всё ещё сохранялось немалое число индивидуумов, предпочитавших или экономить на подобных технических приблудах, дававших дополнительную нагрузку на и без того не бесконечную встроенную энергоустановку, или считавших тошнотворной саму мысль повторного использования того, что некогда покинуло их организм.
А Хант, внезапно, нарушил молчание, обращаясь, по всей видимости, к себе. Аудиосенсоры шлема поймали его голос и, чуть усилив, передали в уши Хенневарген. Батарианка хмыкнула, но поспешила присоединиться к товарищу по несчастью. Видеосенсоры тут же сфокусировались на металлической пластине в руке человека. Отсутствие выраженных признаков коррозии подсказывало, что пролежала она под песком безымянной луны не так уж и долго. Общую мысль почти тут же озвучил Хант.
– Будем исходить из худшего и допустим, что заключённый номер сто шесть двенадцать три А всё ещё жив и не одинок? – спросила батарианка, подходя ближе. – Полагаю, раз они до сих пор не показались, стоит ожидать, что они оккупировали оазис. Или же наблюдают за нами прямо сейчас, ожидая момента для нападения. Хотя как-то не верится, что они стали бы ждать, пока мы придём с себя после жёсткой посадки, которая уж точно не могла не разбудить всех в радиусе пары километров, – она поднесла к визорам шлема квадрокль и посмотрела по сторонам.

Батарианка глубоко вдохнула и задержала дыхание, приводя мысли в порядок. Архитектура орбитальных объектов, по крайней мере, на расстоянии, смотрелась незнакомой, но это и в самом деле могло говорить отнюдь не только о наследии какой-либо древней цивилизации, но и об откровенно кустарном новоделе сохранившемся со времён раннего освоения космоса в первом пережившем Жатву цикле. Таинственные архитекторы были одними из первопроходцев и потому основывались не на богатой к моменту открытия Цитадели библиотеке стандартных конструкций, а пытались импровизировать, попутно заложив в своё детище такие запасы прочности и живучести, что оно пережило не только их, но и записи о себе в архивах создавшего его государства. А то и саму попытавшуюся отделиться от родной звёздной системы космическую колонию, так и оставшись её последним памятником. В лучшем случае. Вадера медленно выдохнула, чувствуя, как в ней закипает досада.
Планета-тюрьма? Потрясающе! Просто потрясающе! И ради этого я попёрлась в эту землянами забытую систему, чтобы сдохнуть в пустыне?!
– Ключевой вопрос – сколько, всё-таки, лет орбитальному комплексу и объектам на поверхности, – стараясь не выдать разочарования, заговорила Хенневарген. – Вряд ли это наследие одного из предыдущих циклов. Только конченые идиоты стали бы оборудовать тюрьму, используя потенциально стоящий вигинтиллионы кредитов артефакт прошлых цивилизаций. Найденный тобой жетон заключённого не оставляет сомнений, что в тюрьму эта планета превратилась сравнительно недавно. Иначе прочитать надпись на нём было бы далеко не так просто. Языки со временем меняются, и старые диалекты плохо поддаются переводам по современным словарям. А вот сам орбитальный комплекс и наземные строения, если таковые здесь имеются, вполне могли появиться и значительно раньше. На заре освоения дальнего космоса было немало бунтовщиков, пытавшихся отделить основанные или возглавленные ими колонии от метрополий в родных звёздных системах. Примечательно, что до наших дней ни одна такая автономия не дожила – они или по каким-либо причинам вымерли, или вошли в состав родных звёздных государств. Если нам повезло, то мы наткнулись именно на такой привет из далёкого прошлого нашего цикла, на который уже после обнаружения Цитадели, но до начала Жатвы наткнулась какая-либо частная военная компания, которой это открытие показалось недостаточно значимым, чтобы его афишировать, но достаточно перспективным, чтобы использовать его на свой лад. И давно забытая бывшая колония неизвестной расы превратилась в планету-тюрьму. В этом случае объекты на орбите и гипотетические строения на поверхности будут иметь хоть какую-нибудь ценность с археологической точки зрения, – женщина развела руками. – В худшем – мы имеем дело с новоделом, собранным кустарями по принципу «мы его слепили из того, что было, и на что хватило кредитов». Конечно, весь этот металлолом и в этом случае можно будет кому-нибудь продать, но его ценность будет несравнимо ниже, – из её груди вновь вырвался глубокий вздох.
Батарианка с досадой со всего маху пнула подвернувшийся камень и проводила его долгим взглядом, после чего вновь поднесла к визорам шлема квадрокль и внимательно посмотрела по сторонам. Перспектива столкнуться с местными тюремщиками её отнюдь не прельщала. Особенно, если эта планета стала тюремной зоной ещё до того, как началась последняя Жатва. Лишившиеся какого-либо контроля бездумные роботы вряд ли стали бы разбираться, являются ли непрошеные гости заключёнными, и, в лучшем случае, попытались бы вернуть их в камеру, а в худшем – расстрелять на месте за попытку побега или его организации, если их примитивного виртуального интеллекта хватило бы, чтобы понять, что они имеют дело с пришельцами извне. Оба варианта не сулили космическим робинзонам поневоле ничего хорошего.
– Будем придерживаться тактики «сначала огонь на поражение, вопросы – потом, а извиниться никогда не поздно»? – невесело усмехнулась батарианка, обернувшись к человеку. – Разумно. Сдаётся мне, местная охрана не слишком-то заботится о сохранности вверенных им преступников. А за попытку побега во многих современных тюрьмах и сейчас практикуют расстрел на месте. Главное – чтобы на всех хватило термозарядов, – она в очередной раз посмотрела по сторонам и вдруг резко вскинула руку. – На два часа километрах в трёх от нас что-то, укрытое облаком пыли. Приближается. Пока не могу, толком, рассмотреть источник, – рука Вадеры легла на сложенную гарпунную пушку.